Андрей Кураев, протодиакон, богослов

Мне кажется, что слова о. Всеволода Чаплина о возможности создания в России "православной партии" - это некая психотерапевтическая операция по снятию табу, которое сами православные люди построили в своих головах. Есть такая усточивая социальная позиция, предполагающая, что церковный человек должен быть далек от "грязи политики" и прозы повседневной жизни и жить только чисто духовными интересами. Церковь на самом деле такого не предписывает. В отличие от священника мирянин имеет полное право активно участвовать в политике, и в активной и в пассивной форме, то есть не только избирать, но и быть избранным.

Поскольку закон в России запрещает создание партий по принципу религиозной принадлежности, речь может идти только о том, чтобы та или иная организация или политическая партия провозгласила не в названии своем, а в бэкграунде - ценности, характерные для христианской православной культуры. Такое вполне может быть. Поскольку программы партий меняются в связи с тем, что жизнь актуализирует разные вопросы. Сегодня самыми главными могут быть проблемы уровня потребления корзины и внешней политики, а через год для какой-то серьезной группы избирателей могут резко актуализироваться проблемы нравственного содержания. И они могут сказать: проблемы нравственного самоконтроля общества для нас связаны с миром Церкви, и мы хотим, чтобы христианские нравственные идеи зазвучали сейчас. И мы поддержим ту партию, которая провозгласит следование принципам христанской морали. Это никак не должно быть запрещено.

Ясно, что такая партия не должна говорить от имени Церкви. Но зато она напомнит лишний раз, что Церковь это не только священники, но прежде всего миряне, сам церковный народ. И очень важно, чтобы вопросы морального характера звучали не только от "людей в черном", от священников, но чтобы и миряне могли ставить такие вопросы и аргументировано отстаивать свои позиции.

Какие социальные и экономические платформы могли бы сочетаться с христианскими ценностями такой партии"? В православии нет своей экономической и политической доктрины. Нас должно радовать, что в Церковь могут прийти люди с разными экономическими и политическими программами и быть ее членами. Если появится партия, которая будет считать себя православной, ей нет смысла подхватывать те или иные модные актуальные слоганы, которые сегодня звучат, а завтра теряют свою силу от слишком частого их употребления, или поддерживать речи, которые меняются в зависимости от политической погоды. По этой же причине может быть создано несколько "православных" партий, то есть партий, остативающих христианские ценности.

Но пока надо понимать, что размышления о возможности создания "православной партии" носят "кабинетный" характер. У нас есть печальный опыт, показывающий, что православные люди не очень хорошо самоорганизуются и защищают свои интересы. И в этой связи возникает вопрос, сможет ли существовать православное массовое политическое движение при том, что у нас не так много действуют реальных приходских общин. Нас внутри Церкви прежде возрождения политической жизни должно ждать возрождение жизни общинной. Это серьезный вопрос. Если мы хотим влиять на политику на общегосударственном уровне, мы должны начинать со своего дома, подъезда, родного прихода. А если у нас здесь все заформализовано и покрыто асфальтом равнодушия, то какие основания надеяться на то, что наша активность сработает на более высоком уровне.

мнение

Борис Дубин, социолог

Один из иерархов РПЦ предложил создавать "православные партии". То есть предполагается, что церковь будет бороться за места в парламенте? Это что-то совсем новое. В такой ситуации и исламская партия будет создана, и буддийская, и иудаистская. Между тем власти в последнее время призывают к национальному примирению и единению. Предполагалось, что основой для этого примирения станут русская культура и православие. А тут - начало отделения, раскола и если не столкновения, то соревнования и борьбы. Очень странная инициатива.

Судя по всему, церковь, таким образом, продолжает увеличивать свое влияние на общественную жизнь, в частности, на политическую. Не думаю, что эти амбиции будут иметь реальные последствия в виде социальных действий и движений. Но какие-то жесты в знак того, что РПЦ не хочет оставаться в тени политики и стремится утвердить свое влияние на всех этажах социума и власти, местной и федеральной, это факт.

Однако согласно Конституции у нас светское государство, и церковь от него отделена, а сращение православия с политической партией антизаконно. Лучше, конечно, скажут юристы, но мне кажется, что какие-то правовые "заковыки" эта задумка несет в себе.

Не думаю, что есть опасность радикализма. Экстремистские силы в сегодняшнем православии достаточно маргинальны. И скорее уж православие сейчас представляют центристы, не случайно они близки к власти. Но сама идея, что православие соединится с политической силой и, возможно, с какими-то этнонациональными признаками, для значительной части населения России, по крайней мере процентов для 20, будет выглядеть оскорбительной.

Реакция других религий и этнических меньшинств может быть самого широкого спектра. Необязательно последуют какие-то радикальные действия, но вряд ли все это примирит наш народ. Потому что предложение создать православную партию похоже если не на демонстрацию силы, то влиятельности одной из религий, которую исповедуют в нашей стране.

Сопоставление с христианскими демократами и христианскими социалистами Евросоюза хромает. Эти движения родились не из христианства, а из демократического движения в соединении с гуманистическими идеями в совершенно конкретных исторических условиях. А у нас условия сейчас абсолютно другие. Аналогии такие не работают, они явно фальшивые. Скорее сопоставление по линии Турции и религиозно-политических движений Востока. Не думаю, что нам нужно идти в ту сторону. Впрочем, ждать на политическом Олимпе России такой же сильной партии, как, скажем, "Братья мусульмане", не стоит. Не похоже, что наша политическая элита всерьез собирается делиться властью с церковной.

ОПРОС "РГ"